Валерий Грушин, человек и фестиваль
Жили-были студенты. Давно жили, ещё в семидесятые годы. Учились, ходили в походы, пели песни, и всё-то у них было хорошо, а что случись – так все за одного и один за всех, как в известной книжке. И был среди них Валерий Грушин, хороший парень, умный и честный, добрый и смелый. Друзья в Валере души не чаяли, всегда он был в центре компании. И вот однажды, во время похода по Сибири, случилось так: увидел Грушин, как быстрое течение закрутило лодку с пассажирами и бросило на камни. А там и взрослые, и дети. Самим не спастись. Тогда он, не раздумывая, бросился в воду и сумел переправить на берег девочку, дочку хозяина лодки. Поплыл за вторым ребёнком, и сибирская река взбунтовалась, не дала ему ни человека спасти, ни выжить самому. Так и погиб Валерий Грушин.
Вернувшись на родную землю, друзья Валерия в память о погибшем товарище стали в одной и то же время собираться и петь песни: какой же турист без песен? К ним присоединились и другие любители походов и гитары. Так и получился настоящий фестиваль памяти хорошего человека. Изначально костры Грушинского собирали лишь туристов, но со временем слушателей и исполнителей становилось всё больше.
В годы советской власти фестиваль контролировал ВЛКСМ. С 1968 по 1980 годы он проходил спокойно и беспрепятственно, но в восьмидесятом был закрыт по решению всё того же Союза Молодёжи. Ненадолго, впрочем. Через шесть лет барды и туристы собрались вновь, и с тех пор не было ни одного лета без Грушинского. Как только первые выходные июля замаячат на горизонте, народ с рюкзаками и гитарами потихоньку начинает собираться и подтягиваться к месту проведения.
Кстати, о месте. Многие полагают, что фестиваль испокон веков проходил на Мастрюковских озёрах, но это не так. Федоровские луга в первые годы также принимали у себя любителей бардовской песни. Там люди слушали Визбора и Кима, там же была установлена табличка с надписью, сообщающей об отмене тринадцатого фестиваля.
Тринадцатого… Как давно это было! В 2010 году отшумел тридцать седьмой. Многих бардов прошлых лет уже нет в живых, а их дело процветает, и никакие юридические проблемы не способны оборвать песню памяти Валерии Грушина. Для многих родные и любимые «Мастрюки» со сценой-гитарой и зрительным залом-горой снова собрали народ. Конечно, год за годом фестиваль меняется, становится комфортнее и современнее. Мобильные операторы возводят свои вышки и протягивают провода над площадкой, коммерсанты привозят на Поляну всё, что только можно привезти: начиная от палаток и спальников и заканчивая питьевой водой.
Даже атмосфера фестиваля одно время как будто бы начала менять свой облик. Вместо гитар и палаток люди везли с собой сумки со всевозможным алкоголем, и в слове «петь» буква «е» менялась на «и». Количество людей «под градусом» переходило все рамки приличий, и тем, кто приезжал действительно слушать и петь, было не очень приятно наблюдать поблизости толпы сомнительных личностей.
Сейчас организаторы взяли курс на возрождение традиций. И хотя любителей возлияний на природе приезжает немало (что ж, они были всегда…), атмосфера костров и гитар возвращается. Причём как на Мастрюковских озёрах, так и на Фёдоровских лугах. Да, Вы не ослышались, уже три года Грушинский проходит одновременно на двух площадках. Почему так вышло – вопрос сложный, и в нём больше политики и экономики, чем здравого смысла, поэтому не будем об этом. Так или иначе, обе половинки Груши собирают своих зрителей, многие за три фестивальных дня успевают побывать на обеих площадках – благо, не так далеко друг от друга они расположены.
Все почитатели фестиваля надеются, что скоро Грушинский вновь станет единым. Всё-таки не должны денежные дрязги мешать искусству и дружескому общению.
